«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 9%

Мэрский тип

         - Понимаете, парни, - все что-то ловя взглядом в бухте, где за последний год кинул якорь всего один пароход, начальник порта адресовался к нам, наплевав на внимательное око телекамеры и чуткое ухо микрофона, - из Тикси еще не уехали только конченые алкоголики или неудачники.
         - Ты хочешь знать, к кому я отношу себя? - рослый и статный пятидесятилетний мужик резко повернулся и глянул мне в глаза.
         - Так вот, я не алкаш. В порт пришел тридцать лет назад грузчиком, и хоть меня здесь государство и забыло за ненадобностью, но я современным нуворишам, что Родину по досочке да по гвоздочку продают, один черт из порта не дам вынести ничего, надо - буду стрелять. А к алкашам я себя не отношу...
         Мы молчали. Чуть жужжала камера да билась за окном океанская волна в причал, а на нем - полфюзеляжа от истребителя, проданного как металлолом...
         - Хвастаться не буду, все есть!
         Мэр Тикси, которого мы ловили неделю, пришел в себя и - в кресло. Тяжелый браслет золотых часов, пальцы в камнях, европейский костюм и лаковый взгляд азиатских раскосых глаз.
         - Алмазы? Полно! Золото? Хоть отбавляй! Рыбы? Не счесть!
         И мэр Тикси еще полчаса рассказывал нам о бесчисленных сокровищах его района. Только так и не поведал нам, отчего бегут сегодня из поселка, как из брошенного охраной лагеря, и за трехкомнатную квартиру нельзя выручить ни копейки - занимай любую и селись.
         Брошенный на произвол судьбы город затаился. Из поселков часто стали наезжать якуты за новой забавой - бить сзади пьяных по голове и обирать. Били и раньше. Только теперь - насмерть.
         В качестве же компенсации за украденные жизни государство здесь подумывает о том, чтобы вдвое снизить цены на водку. Наверное, затем, чтобы уж скорей захлебнулись горькой те, кто вбухивал в мерзлоту океанского побережья, где десять месяцев в году температура ниже нуля, а два месяца - нуль - плюс пять, чтобы не маячили, как бельмо в глазу, не жаловались, не доставали, не портили вида.
         А уж охота тогда будет знатная! Когда сгинут наконец эти жалобщики... Вы видели когда-нибудь, как идет миллионное оленье стадо по тундре? А по нему бьют с вертолетов автоматами. А они все идут, подчиняясь древнему инстинкту. А по ним все бьют и бьют, бьют и бьют, бьют и бьют. А скоро можно будет бить из пулеметов.
         ...Мужик без возраста, выйдя из собеса, что чуть поодаль мэрии, наклонился подобрать брошенную единственную перчатку и рухнул. Еле-еле встав, он попытался отряхнуть замаранный камуфляж и ветхое пальтецо и не смог. Похмельные глаза и вовсе пропали за азиатскими скулами, но он заметил объектив телекамеры. Кое-как подойдя к нам, он попросил:
         - Не снимай, брат... Я воевал.
         Сыпалась с неба труха, как ответ из Центра. Мужик криво улыбнулся и, махнув единственной рукой, побрел. Я повернулся спиной к оператору. А вдруг он подумает, что это у меня на лице слезы?!

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»