«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 19%

         Однако именно упомянутая Анна Самойловна (Ася Берзер, как её называют), руководившая отделом прозы в "Новом мире", занимает в этом разделе выставки место, чуть ли не равное самому Твардовскому. Вплоть до её посмертных публикаций в эмигрантской "Русской мысли". И если не только фотографии и фонограммы, но даже и упоминания Дмитрия Орлова в предыдущем разделе нет, то её фото и её имя - многократно.
         И, разумеется, Солженицын. То, что в "Новом мире" Твардовского был опубликован "Один день Ивана Денисовича", а затем несколько солженицынских рассказов, сегодня делают самым главным в личности, биографии, всей многолетней творческой деятельности великого русского советского поэта. Пожалуй, если бы не было в жизни Твардовского такого факта и не был бы он редактором того "Нового мира", про него эта публика теперь вообще не вспоминала бы. Что им народный "Василий Тёркин", что трагический "Дом у дороги", эпическая "За далью - даль", что мудрейшие и предельно совестливые стихи последних лет, о которых, кстати, в "новомирском" разделе выставки большого разговора тоже нет. Здесь главенствует ГУЛАГ.
         Но разве Твардовский и Солженицын - это одно и то же? Нет, и сто раз нет! Они очень разные, причём не только по масштабу художественного дарования, но и по мировоззрению, по идеологии, по тем целям, которыми руководствовались. Если задачей Солженицына было уничтожение Советской власти, к чему он яростно стремился, не открываясь ни в коей мере Твардовскому ("вся сеть моих замыслов, расчётов, ходов была скрыта от него"), то Александр Трифонович этого никогда не хотел. Исправить то, что мешает советскому строю и деформирует его, - другое дело. Ради этого он и "Тёркина на том свете" писал, и старался "Новый мир" вести по-своему.
         Но вот его высказывание по поводу солженицынского "Ракового корпуса", которое во имя правды очень стоило бы представить посетителям этой выставки: "Даже если бы печатание зависело целиком от одного меня, я бы не напечатал. Там неприятие Советской власти... У вас нет подлинной заботы о народе! Такое впечатление, что вы не хотите, чтобы в колхозах было лучше... У вас нет ничего святого... Ваша озлобленность уже вредит вашему мастерству".
         А относительно пьесы Солженицына "Олень и шалашовка" высказался не менее определённо: "Я бы (в случае её опубликования) написал против неё статью. Даже бы и запретил".
         Такая позиция объясняется самой сутью Твардовского, тем, о чём выше я уже сказал и что достаточно точно определено было впоследствии одним из тогдашних авторов "Нового мира" - писателем Георгием Владимовым. Ему, может быть, ближе по взглядам был Солженицын, но всё-таки незадолго до смерти он написал следующее: "...Твардовский, всем на удивление, был самый настоящий коммунист, правоверный, кристально чистый, почти идеальный, воспринявший в этом учении его христианское начало и веривший в конечное наступление царства справедливости и братства... Мог прийти в отдел прозы (я тому свидетель) и рассказать восторженно о своём впечатлении от Юрия Гагарина, мог заплакать, ознакомясь с документами о коррупции и гниении в партийных инстанциях (ему эти секретные документы доставлялись офицером-посыльным в засургученном пакете). Интеллигентам казалось, что если он не притворяется, то пребывает в оглупляющем заблуждении..."

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»