«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 36%

Исторический фарс


         В 1990-м г. советская дипломатия проиграла все, что только можно было проиграть. И пыталась при этом придать своим диким поражениям некую маску триумфа, высочайшим образом оцененного Нобелевским комитетом в Осло.
         Внутри страны дипломатическая служба всегда пользовалась уважением. Но отходы и поражения стали столь очевидны, что никакая риторика не могла их скрыть. Начинается массовое разочарование в людях со Смоленской площади. Резкие выпады против дипломатов прозвучали на Пленуме Центрального Комитета КПСС в феврале 1990 г. и продолжились на июльском пленуме ЦК, где с гневом была встречена потеря Восточной Европы.
         Шеварднадзе: "Теперь я стал козлом отпущения. Создатель и охранитель этой системы, достигший ее вершины, я был теперь изгоем, обреченным на безжалостное третирование". В последние месяцы министр жил с ощущением, что германское объединение, кризис в Персидском заливе и другие проблемы стали "столь интенсивными", что Шеварднадзе решил "не отвлекаться на критическую защиту своих деяний. Караван идет..."
         Но у него появилось четкое ощущение того, что приближается некий финиш, который сокрушит его бесславные дела. Шеварднадзе теряет доверие и Горбачева, предлагающего ему, как уже говорилось, уйти на пост вице-президента. Западные авторы называют это предложение "шагом, достойным Макиавелли"58.
         17 декабря 1990 г. Горбачев открыл сессию Съезда народных депутатов. "Мы недооценили глубину кризиса нашего общества". Хорошее мы. Горбачев потребовал дополнительных полномочий. Все тогда думали, что эти полномочия ему нужны. Не из того теста был сделан Горбачев, чтобы ему помогли дополнительные полномочия (которых у него и так было более чем достаточно).
         Человек с рабской душой, министр иностранных дел Шеварднадзе предупреждал посла Мэтлока, что в случае кризиса уйдет в отставку - ведь на съезде КПСС уже восемьсот человек проголосовали против него. "Днем ранее несколько товарищей предложили выпустить декларацию "запрещающую руководству страны посылать войска в Персидский залив... Это переполнило мою чашу терпения".
         Рано утром 20 декабря 1990 г., едва встав с постели, он наметил тезисы своего выступления на проходящем Съезде народных депутатов. Его верный помощник Тарасенко сообщил американскому послу, что Шеварднадзе заранее ни с кем не советовался, только с женой, детьми и двумя помощниками - Теймуразом Степановым и Сергеем Тарасенко. Все они согласились, что Шеварднадзе лучше уйти. При этом ни слова Горбачеву.
         Один из заместителей Шеварднадзе - Александр Белоногов прибыл к американскому послу в Спасо-хауз, где его спросили: может ли Шеварднадзе передумать? Как вам нравится ситуация: американские дипломаты знают об уходе Шеварднадзе, а его президент - нет.
         Может быть, "Шэви" надеялся на американский нажим на Горбачева?
         На трибуне Шеварднадзе оценил требование Горбачева в отношении новых полномочий как "грядущий приход диктатуры. Никто не знает, какой будет эта диктатура и каким будет тип диктатора... Я хочу сделать следующее заявление: я ухожу в отставку... Это мой долг как коммуниста".
         Выйдя на трибуну Дворца съездов, Горбачев сказал, что его более всего обидело то обстоятельство, что Шеварднадзе не оповестил о своем решении заранее его. Горбачев может только осудить выходку Шеварднадзе и манеру, в которой она была сделана. Он высмеял "страхи перед диктатурой" - "У меня нет о ней сведений".

* * *

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100