«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 2%

         Ломакин помолчал немного, потом, добавив в голосе яда, произнёс:
         - Вы что же там, в Москве, совсем очумели. Уже и территориями готовы разбрасываться!
         В порыве гнева он причесал под одну гребёнку с партийными вельможами и меня. Тут было, конечно, не до обид.
         Не меньше желчи вылил в своих высказываниях и первый секретарь ЦК компартии Киргизии Турдакун Усубалиев. Я приехал во Фрунзе (Бишкек) уже во время правления Андропова заниматься проблемами местничества. Таким приглушённым термином именовали тогда национализм. Киргизы с узбеками не могли поделить горные пастбища, дело доходило до перестрелок. Узбеки в отместку прекратили поставки цемента из Кувасая строителям гидростанции на реке Нарын. А ещё были крупные межнациональные разборки из-за воды для полива сельхозкультур.
         Территорию Киргизии распирает клином Андижанская область Узбекистана. Проехать из Фрунзе на юг своей республики, в Ош, можно только через эту область. Иных дорог нет. И вот по распоряжению первого секретаря ЦК компартии Узбекистана Рашидова соорудили на границах шлагбаумы и выставили около них милицейские посты. Останавливали все без исключения машины с киргизскими номерами. Высаживали пассажиров. И, вручив им мешки, направляли в поле собирать узбекский хлопок. Если насобирали по 20 килограммов каждый - езжайте дальше. А кто отказывался или не выполнял норм - поворачивайте назад.
         - Я пытался поговорить с Шарафом Рашидовым, - делился со мной Усубалиев.- Но он ультимативно предложил передать его республике наши пастбища. Разве мы ханы какие делать друг другу такие подарки. В Узбекистане полно денег для подмазки москвичей, плюс к этому Шараф кандидат в члены Политбюро ЦК КПСС. А кто я со своим Кыргызстаном?
         По стране как раз шли "андроповские облавы": в кинотеатрах вдруг прерывали сеансы и милиционеры с собаками проверяли у зрителей документы. Так пытались отлавливать тех, кто прогуливает в рабочее время. Хватали людей на рынках и в магазинах.
         - Не тем занимается Андропов,- коснулся Усубалиев и этой темы. - Мелкая, вредная суета. По единству Союза уже трещины намечаются - вот за что надо браться всерьёз. Я докладывал в ЦК КПСС о нарастании межнациональных кризисов в Средней Азии, а мне отвечают: разбирайтесь между собой сами. Если здесь сами начнут друг с другом разбираться, ещё с оружием в руках - что будет? О чём думает руководство партии?
         О чём думали в руководстве партии, можно было судить хотя бы по высказываниям одного из влиятельных членов Политбюро ЦК КПСС, первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Кунаева. В том же году, мы, группа публицистов центральных газет, прилетели в Алма-Ату, и нас привезли на встречу с Кунаевым. На одной стене кабинета секретаря большой портрет хозяина из рисовой соломы ("Подарок хлеборобов Кзыл-Орды"), на другой ещё один портрет, вытканный из шерсти ("Подарок чимкентских ткачих"). Чай с сушками на столе, недолгий рассказ об успехах республики. Потом Кунаев стал перечислять города Казахстана, куда бы он порекомендовал съездить. Можно в Караганду, там чёрная металлургия и шахты. Можно в Павлодар, где тракторный завод и производство ферросплавов. Можно в Актюбинск, в Усть-Каменогорск...
         - А можно поехать в Орун-бори, - сказал после некоторой паузы Кунаев. - По-русски его называют Оренбург.
         - Но это же Россия, - напомнил кто-то из журналистов.
         - Нет, это Казахстан! - проговорил хозяин кабинета, прищурившись. - Россия прикарманила Оренбургскую область. Но мы считали и будем считать её казахской.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»