«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 73%

         Нежели Александр Исаевич действительно уже в 1940 г. "проводил антисоветскую агитацию"? Факт, который представляется невероятным. Однако если допустить его реальность, нужно признать то, что подобную агитацию "сталинский стипендиат" мог вести только с ведома органов НКВД.
         Вопрос о контактах А. И. Солженицына с органами госбезопасности до войны остается пока в сфере предположений. Но его контакты с военной контрразведкой не вызывают сомнений. Очевидно, что без ее ведома Н. А. Решетовская никак не могла получить в 1944 г. фальшивые документы, беспрепятственно добраться до линии фронта и провести на батарее мужа целый месяц.
         Если карьерист и сталинский стипендиат не мог сам без чьего-то ведома составить и распространять до войны "антисоветскую рукопись", то еще менее вероятно, чтобы подобный человек, пытавшийся уклониться от армии и переждать войну в обозе, а затем бывший одновременно не только образцовым офицером, но также "насильником" и "палачом", мог в 1944-1945 гг. возмутиться верховным главнокомандующим, вступить в рискованную переписку со своим другом и обвинять верховного главнокомандующего в военных просчетах, теоретических ошибках и, тем более, в военно-феодальных методах руководства страной. Столь же невероятно, чтобы такой человек именовал в переписке И. В. Сталина "Паханом" и готов был к борьбе с существовавшим строем.
         Своими сомнениями на этот счет я поделился с Н. Д. Виткевичем.
         Приведу эту часть беседы полностью:
         "- Нет ли на Ваш взгляд противоречия: с одной стороны, как признаете Вы сами, Александр Исаевич - карьерист, он вдалеке от передовой, на хорошем счету у начальства, все у него идет удачно, с другой стороны...
         - Не продолжайте. Я знаю, что Вы хотите сказать. С другой стороны, наша переписка и резолюция. Здесь нет противоречия.
         - Почему же?
         - Потому, что Саня был прежде всего писателем и он полез во все это, чтобы изучить, а затем описать и прославиться.
         - Тут можно было до славы и не дожить.
         - Тогда он об этом не думал.
         - В моем представлении он гораздо умнее и прогматичнее.
         - Думайте, как хотите. Это Ваше дело. Но Вы заблуждаетесь.
         - Скажите, Вы видели вокруг себя до войны ненормальные вещи?
         - Конечно.
         - А в армии?
         - Конечно.
         - А Вы хоть раз выступали с их критикой где-нибудь на комсомольском или партийном собрании?
         - Нет.
         - А вы помните, чтобы с такой критикой выступал кто-нибудь из ваших товарищей?
         - Нет.
         - А почему?
         - Все знали, что это бесполезно.
         - И небезопасно.
         - Конечно.
         - И понимая это, Вы не задумывались, чем может обернуться для Вас Ваша переписка и Резолюция?
         - Это были только разговоры.
         - Да, но на каком уровне! Ведь Вы замахивались не на декана факультета или командира части, а на всю государственную систему, на самого Сталина? И когда? В разгар войны...
         - Мы просто лезли на рожон.
         - А хотите я дам другое объяснение.
         - Нет, нет. Нет. Фантазировать можно сколько угодно.
         - Но, может быть, Вы меня все-таки выслушаете.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»