«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 53%


         Тем временем в западную Герцеговину вновь вошла регулярная хорватская армия, занявшая и удерживавшая в своих руках до конца войны (в нарушение резолюции Совета Безопасности No 752 от 15 мая 1992 года о немедленном выводе частей хорватской армии из Боснии и Герцеговины) населенный сербами город Требинье - под предлогом защиты Дубровника. Однако, международное сообщество совершенно спокойно смотрело на это вмешательство в конфликт хорватов, хотя поступали сообщения о том, что их артиллерия участвовала также и в защите Сараево. А 3 июня 1993 года Бутрос Гали получил соответствующий доклад от представителей ООН в Загребе об агрессивных действиях хорватов, а также о проводимых ими среди сербского населения этнических чистках. Невмешательство это продолжалось вплоть до конца 1993 года, и лишь когда начались военные столкновения хорватов и мусульман в районе Киселяка, Витеза, Прозора, куда Хорватия ввела свои регулярные части и где начались этнические чистки среди мусульманского населения, СБ ввел (3 января 1994 года) экономические санкции против Хорватии - весьма, впрочем, мягкие и непродолжительные, так как после рокового взрыва на Маркале 5 февраля 1994 года американцам удалось создать под свои патронажем мусуль-манско-хорватский альянс, но об этом речь впереди.
         Пока же вернемся в осажденный Сараево, осада которого начинала приобретать все более странный характер. Передача аэропорта под контроль 00Н привела к интенсификации не только гуманитарных поставок, о чем с энтузиазмом повествовал кричавшей "Vive la France!" толпе Франсуа Миттеран, 29 июня эффектно ускользнувший с переговоров в Лиссабоне для однодневного визита в Сараево. Благодаря попустительству сил ООН, мусульмане прорыли под аэропортом тоннель, которым вначале, будто бы "в глубокой тайне", пользовались военные и По которому в город хлынули не только продукты, сигареты и т.д., по и оружие. Еще более пышным цветом расцвел черный рынок; а что еще важнее - по туннелю стали уходить из Сараево сербы и приходить мусульманские беженцы из находившихся под контролем сербов районов. Это заметно изменило состав населения в городе, а еще более всю атмосферу в нем, вследствие чего война начинала обретать не столь резко выраженный вначале характер беспощадного этнорелигиозного противостояния. К сожалению, приходится констатировать, что и сами сербы, гипертрофируя "зеленый" аспект войны, довольно долго - собственно, вплоть до натовских бомбардировок - склонны были недооценивать как угрозу со стороны Запада и США, так и их альянс с демоисламом.
         Феномен моджахедизма приобретал в Боснии небывалый, после Афганистана, масштаб; сам Младич в 1994 году оценивал численность мусульманских добровольцев примерно в десять тысяч (Число русских добровольцев - 500 по сведениям, предоставленным Югославией, совершенно ничтожно по сравнению с этой цифрой: что не умаляет мужества бойцов, но не позволяет говорить о солидарности России с Югославией как целого). На апрель 1995 года, по оценке журнала "Сербия", их было уже 20 тысяч, тогда как Франьо Туджман уже в январе 1992 года в интервью газете "Фигаро" говорил о тысяче моджахедов, прибывших из Пакистана, Ирана, Судана или Ливана, а также о поставках оружия в Боснию из мусульманских стран, в частности, из Ирана, в чем, как стало позже известно, соучаствовали США. Но еще 5 ноября 1993 года, давая интервью мадридскому журналу "Камбио-16", тот же Ратко Младич подчеркнуто акцентировал тему общей опасности мусульманского фундаментализма для Европы: "Фундаментализм достиг Парижа. На юге Испании, у самых ворот Европы, находится 150 миллионов мусульман, которые не могут прокормиться у себя дома и должны расширять свой ареал. В последующие 50 лет численность мусульман возрастет втрое. Через Дарданеллы, юг Болгарии, Албанию и Боснию с Герцеговиной они осуществят прорыв в Западную Европу. Этот вход они зовут зеленым трасверсалом (Зетра). На Зимних Олимпийских играх 1984 года в Сараево они определили этот зеленый транспуть. Только сейчас, спустя 8 лет, мы узнали, что обозначает слово "Зетра"".
         Если этот акцепт был сделан Младичем из тактических соображений, то выстрел в цель не попал: испанский журналист вообще никак не отреагировал, переведя разговор на другую тему. И, к слову сказать, Испания приняла участие в агрессии НАТО против Югославии в 1999 году - не слишком, стало быть, опасаясь "Зетры". Но, возможно, генерал выражал и некоторые весьма распространенные тогда в Сербии иллюзии, что США и Европа все-таки осознают "общую опасность" и вспомнят о той роли, которую исторически играла их страна в борьбе с ней. Ведь писал же художник Милич в своем дневнике 6 сентября 1994 года, восторженно комментируя жест Уэсли Кларка (да-да, того самого, что будет настаивать в 1999 году на круглосуточных бомбежках Югославии!), который при встрече с Младичем в Баня-Луке обменялся с ним головными уборами, и якобы имевшее место по этому поводу смятение в американской администрации: "Не стоит обращать внимания, администраторы совсем ничего не смыслят в том, как держат фасон в армейской среде. Им как раз недостает одного военного переворота в США. Пришли бы и там однажды генералы к власти и навели бы некоторый порядок в затуманенных американских мозгах. Знают ли они, что в мире уже идет столкновение цивилизаций и Сербия находится на передней линии фронта, обороняя нашу общую евро-американскую цивилизацию? (курсив мой - К.М.). Что вы задумали, если нас непрерывно подвергают бомбардировкам еще с Пасхи 1941 г. Вот так, ровно 50 лет ("Генерал Младич...". с. 213).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100