«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 60%

         Он промолчал даже тогда, когда к нему напрямую обратился с трибуны съезда писатель Валентин Распутин. Под аплодисменты зала он спросил Михаила Сергеевича: как он может прокомментировать утверждения части прессы и отдельных ораторов, будто Лигачёв во время зарубежных поездок Генерального секретаря чуть ли не готовит переворот? Почему Михаил Сергеевич никак не реагирует на бездоказательные нападки на Лигачёва? Неужели не ясно, кто будет следующей мишенью?
         Выступление Распутина было смелым, предельно откровенным и политически точным. В нем, повторяю, содержался прямой, недвусмысленный вопрос Михаилу Сергеевичу.
         Но Горбачев и тут не среагировал.
         Признаться, в тот раз я внутренне похвалил себя за то, что 18 мая связался с Горбачевым по спутниковой связи и поставил вопрос о публикации "Категорического протеста". Я показал крайнюю степень решимости, отказ повлек бы за собой скандал. На съезде я понял, что в тот раз чувство политика меня не обмануло: если бы вопрос о публикации протеста начали решать, "всесторонне обдумывая", как предлагал Медведев, дело наверняка ушло бы в песок.
         Но это так, кстати. А тогда, на первом съезде, я стал раздумывать над вопросом, возникшим непосредственно по ходу событий, вопросом, который впоследствии все более и более занимал меня. Вопрос этот можно сформулировать так: молчание Горбачева в связи с клеветническими нападками на меня - это тактика или стратегия? Если речь идет о тактике, то она заключается в том, чтобы поменьше привлекать внимания к "делу Лигачёва". Однако каждому ясно, что такая тактика не срабатывает, она не только не снижает накал страстей, а, наоборот, явно потворствует клеветникам.
         Значит, стратегия?
         Но в чем ее смысл?
         В тот момент у меня еще не было четкого ответа на эти вопросы, ясного понимания происходящего. Оно пришло позднее, в контексте общего развития политической ситуации в стране. И я еще вернусь к своим оценкам.
         А сейчас хочу сказать о том, что выступление на съезде Валентина Распутина оказалось поистине пророческим. Не встречая отпора со стороны Горбачева, Гдлян и Иванов быстро исчерпали набор допустимых с их стороны обвинений в мой адрес - а вели они себя, надо сказать, весьма осторожно. Интерес к "героям-следователям" стал ослабевать. Тогда-то они и принялись за самого Горбачева.
         Вот тут, на одном из заседаний Политбюро, Михаил Сергеевич и завел речь о том, что клевета в адрес Политбюро не прекращается, более того, ширится.
         Я сказал:
         - Знаете, почему так получается?
         - Почему? - заинтересованно откликнулся Горбачев. Я ответил четко, предельно ясно:
         - Потому, что нет у нас Ленина. Он всегда защищал от несправедливых нападок тех, кто работал рядом с ним.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»