«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 54%

         С другой стороны, марксизм выражал достаточно глубокую, рефлексивную самокритику Запада: от нее Запад не мог отмахнуться как от чего-то внешнего, олицетворяющего пресловутый "конфликт цивилизаций"..." (54, с. 139).
         Говоря о том, что возникший в ходе революции новый антропологический образ русского (советского) народа, обладал в глазах Запада атрибутами гражданской нации, А.С. Панарин в то же время признает, что это новое самоосознание граждан СССР создавало и сильные внутренние связи, сплачивающие их в нацию. Он пишет: "В той мере, в какой старому русскому "национал-патриотизму" удалось сублимировать свою энергетику, переведя ее на язык, легализованный на самом Западе, этот патриотизм достиг наконец-таки точки внутреннего равновесия. И западническая, и славянофильская традиции по-своему, в превращенной форме, обрели эффективное самовыражение в "русском марксизме" и примирились в нем...
         Советский человек, таким образом преодолевший "цивилизационную раздвоенность" русской души (раскол славянофильства и западничества), наряду с преодолением традиционного комплекса неполноценности, обрел замечательную цельность и самоуважение. В самом деле, на языке марксизма, делающем упор не на уровне жизни и других критериях потребительского сознания, обреченного в России быть "несчастным", а на формационных сопоставлениях, Россия впервые осознавала себя как самая передовая страна и при этом - без всяких изъянов и фобий, свойственных чисто националистическому сознанию" (54, с. 140).
         Совершенно по-иному, не в конфронтации со "значимыми иными", а в духе оптимистической всечеловечности, происходила и этнизация советского народа иными, что спасало советский народ от соблазнов этнонационализма и скрепляло как гражданскую нацию. А.С. Панарин пишет: "По-марксистски выстроенная классовая идентичность делала советского человека личностью всемирно-исторической, умеющей всюду находить деятельных единомышленников - братьев по классу" (54, с. 141).
         В дальнейшем негативное воздействие "оболочки" марксизма стало нарастать, особенно по мере того, как с политической и общественной сцены уходило поколение, обладавшее запасом "неявного знания" о национальной проблематике, унаследованного от старой российской государственности. Это неявное знание не нашло отражения в текстах и в малой степени оказалось переданным поколениям послевоенным. Оно стало иссякать, и "оболочка" истмата превратилась в действующие структуры сознания образованного слоя.
         В идеологизированных книгах, на которых училась советская интеллигенция 60-80-х годов, всякая попытка отойти от классового подхода вызывает ругань. "Немецкий философ Шпенглер, основатель буржуазной "философии культуры", в нашумевшей книге... Испытавший влияние Шпенглера английский историк и социолог Тойнби попытался пересмотреть мировую историю... Попытка Тойнби... свелась к трактовке поступательного развития как в основном духовно-религиозного прогресса... Русский реакционный публицист Н. Данилевский, который утверждал... Шпенглер и Тойнби (как и Данилевский) фетишизируют национальный момент... Удивительно ли, что на основе подобных концепций в буржуазной социологии активно проповедуется идея..." (38, с. 69-70).
         Но главное даже не в статусе проблемы, а в том, что принятая в марксизме и унаследованная советским обществоведением теория этничности и нации была ошибочной в принципе и негодной для проектирования и строительства народа именно в Советском Союзе.
         Как было показано выше, представления о народах самих Маркса и Энгельса были унаследованы от романтической немецкой философии и лежали в русле примордиализма. В целостном виде теорию нации основоположники марксизма не изложили. Это сделал австрийский марксист О. Бауэр, его книга "Национальный вопрос и социал-демократия" была издана в 1909 г. на русском языке в Петербурге. Из ее положений и исходили российские марксисты. Бауэр продолжает традицию немецкого романтизма и представляет нацию как общность, связанную кровным родством - "общей кровью" (62, с. 209). Формулу Бауэра принял Сталин, хотя и выбросив из нее "кровь".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»