«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 25%

         Вот как видит дело Маркс: "Древние общественно-производственные организмы несравненно более просты и ясны, чем буржуазный, но они покоятся или на незрелости индивидуального человека, еще не оторвавшегося от пуповины естественнородовых связей с другими людьми, или на непосредственных отношениях господства и подчинения. Условие их существования - низкая ступень развития производительных сил труда и соответственная ограниченность отношений людей рамками материального процесса производства жизни, а значит, ограниченность всех их отношений друг к другу и к природе. Эта действительная ограниченность отражается идеально в древних религиях, обожествляющих природу, и народных верованиях" (57, с. 89-90).
         С этим никак нельзя согласиться. Какая пуповина, какая "ограниченность отношений людей рамками материального процесса производства жизни"! В ходе собирания русского народа за тысячу лет сменилось множество формаций, уже по второму кругу начали сменяться - от социализма к капитализму - и все при христианстве. А в просвещенной Литве ухитрились до XV века сохранять свои "древние религии и народные верования". Куда убедительнее диалектическая модель взаимодействия производственных отношений, этногенеза и религии, предложенная Максом Вебером.
         Маркс писал свои главные труды на материале Запада и для Запада. Поэтому и рассуждения на темы религии проникнуты евро-центризмом. Даже когда речь у него идет о религии вообще, неявно имеется в виду именно христианство. Маркс прилагает к нему "формационный" подход, постулируя существование некоего правильного пути развития. Протестантская Реформация выглядит необходимой "формацией" в развитии религии (подобно тому, как капитализм оказывается необходимой стадией развития производительных сил и производственных отношений). По мнению Энгельса, протестантизм является даже высшей формацией христианства. Он пишет, выделяя курсивом всю эту фразу: "Немецкий протестантизм - единственная современная форма христианства, которая достойна критики" (58, с. 578).
         Для нас важно, что христианство во всех его ветвях сыграло важнейшую роль в этногенезе почти всех европейских народов, включая народы России. Можно полагать, что марксизм, став с конца XIX в. наиболее авторитетным для российской интеллигенции обществоведческим учением, а затем и основой официальной идеологии СССР, сильно повлиял и на наши представления об этничности, в том числе и на представления о роли религии в ее формировании, угасании, мобилизации и т.д. Это должно было повлиять и на политику в сфере национальных отношений.
         Здесь снова надо вернуться к мысли Маркса о том, что религия является продуктом производственных отношений, поэтому активной роли в становлении человека как члена этнической общности играть не может. Он пишет: "Религия, семья, государство, право, мораль, наука, искусство и т. д. суть лишь особые виды производства и подчиняются его всеобщему закону" (59, с. 117).
         Более того, по мнению Маркса религия не оказывает активного влияния и на становление человека как личности, даже вне зависимости от его этнического сознания. В разных вариантах он повторяет тезис: "не религия создает человека, а человек создает религию" (35, с. 252). Это положение - одно из оснований всей его философии, пафосом которой является критика. Во введении к большому труду "К критике гегелевской философии права" он пишет: "Основа иррелигиозной критики такова: человек создает религию, религия же не создает человека" (35, с. 414).
         В рамках нашей темы это положение принять нельзя. Человек немыслим вне общественного сознания, но ведь религия есть первая и особая форма общественного сознания, которая в течение тысячелетий была господствующей формой. Как же она могла не "создавать человека"? Реальный человек всегда погружен в национальную культуру, развитие которой во многом предопределено религией. Русский человек "создан православием", как араб-мусульманин "создан" исламом.56

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»