«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 19%

         И. Аксаков так писал о программе модернизации, начатой Петром: "Русская земля подверглась внезапно страшному внешнему и внутреннему насилованию. Рукой палача совлекался с русского человека образ русский и напяливалось подобие общеевропейца. Кровью поливались спешно, без критики, на веру выписанные из-за границы семена цивилизации. Все, что только носило на себе печать народности, было предано осмеянию, поруганию, гонению; одежда, обычай, нравы, самый язык - все было искажено, изуродовано, изувечено... Умственное рабство перед европеизмом и собственная народная безличность провозглашены руководящим началом развития..." (4).
         Уже с начала XVI века Запад стал особой цивилизацией, для существования которой была необходима экспансия. Он "вышел из берегов" и предстал перед почти всеми народами мира - в качестве путешественников, миссионеров и завоевателей. Западные европейцы стали для других народов этнизирующими иными. При этом и они сами сплачивались, этнизировались как европейцы, противопоставляя себя иным. Важным средством для этого стали всякого рода фобии - страхи и ненависть к иным. Прежде всего, к тем, от которых исходил вызов, и к тем, кого Запад подавлял и угнетал - и потому ожидал угрозы, которая до поры до времени таится под маской покорности.
         Например, когда Россия возродилась после татарского ига в виде Московского царства, на Западе началась программа выработки интеллектуальных и художественных оснований русофобии. О ней надо помнить без эмоций, хладнокровно - ведь так европейцы защищали свою идентичность, боялись соблазна русскости. Но и игнорировать этот их способ защиты нельзя.
         Прежде всего, русских представляли жителями восточной и мифологической страны. В первой половине шестнадцатого века Рабле ставил в один ряд "московитов, индейцев, персов и троглодитов". Все непонятное внушает страх и неприязнь - даже если иной обладает непонятными свойствами, которые вызывают уважение. В апреле 1942 г., еще не веря в неизбежность поражения, Геббельс писал: "Если бы в восточном походе мы имели дело с цивилизованным народом, он бы уже давно потерпел крах. Но русские в этом и других отношениях совершенно не поддаются расчету. Они показывают такую способность переносить страдания, какая у других народов была бы совершенно невозможной" (цит. по (5)).
         Ненависть к русской революции, ненависть "крестового похода" Гитлера, ненависть "холодной войны", да и нынешняя "оранжевая" ненависть - это железный занавес, которым западные европейцы (также и в лице американцев) защищают их этническую самость от вирусов русской мировоззренческой матрицы. Это история уже пяти веков. Дж. Грей пишет об этом: "Рефлекторная враждебность Запада по отношению к русскому национализму... имеет долгую историю, в свете которой советский коммунизм воспринимается многими в Восточной и Западной Европе как тирания Московии, выступающая под новым флагом, как выражение деспотической по своей природе культуры русских" (6, с. 71).
         Вызов исламского мира, который к тому же европейцы в XIX веке решились колонизовать, породил на Западе целое культурное и интеллектуальное течение - ориентализм, - которое представляло арабов (и вообще жителей "Востока") экзотическими, странными существами. Египетский историк и философ Самир Амин замечает: "В XIX веке искомая неполноценность семитов Востока конструируется на базе их гипотетической "аномальной сексуальности" (впоследствии этот тезис был перенесен на негритянские народы). Сегодня с использованием психоанализа те же самые дефекты восточных народов объясняются... их крайней "сексуальной подавленностью"!" (7, с. 92).
         Во время колониальных захватов - для очистки земли от туземцев, работорговли и жестокой эксплуатации - требовалось создание идеологии расизма, выводящей туземных иных за рамки принятых в западном гражданском обществе представлений о человеке и его правах. Одновременно свои повязывались круговой порукой этнической солидарности. Идеологи жадно хватались за любую научную теорию, манипулируя которой можно было "рационально" подтвердить расистские представления о "цветных" как не вполне людях. Историк генетики Ч. Розенберг отмечает: "С принятием дарвинизма гипотетические атрибуты нервной системы цивилизованного человека получили верительную грамоту эволюционизма... Считалось, буквально, что примитивные народы были более примитивными, менее сложными в отношении развития головного мозга" (8, с. 291).

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»