«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 70%

         Никакого экономического смысла в уничтожении отечественных промышленных предприятий быть не может - даже если они в данный момент неконкурентоспособны. Создать их стоило стране огромных усилий, и решение в момент кризиса раскрыть страну для убийства ее промышленности иностранными конкурентами следует считать разновидностью государственной измены. Д.И.Менделеев в похожей ситуации в конце ХIХ века предупреждал о необходимости защитить промышленное развитие народов России "против экономического порабощения их теми, которые уже успели развиться в промышленном отношении". Почему же в конце ХХ века наша интеллигенция послушала не Менделеева, а Шмелева? Надо же отдать себе в этом отчет.
         Да хоть бы японцев послушали, если Менделеева забыли! Как раз когда в Москве в 1991 г. обсуждался закон о приватизации, в журнале "Форчун" был опубликован большой обзор о японской промышленной политике. Там сказано: "Японцы никогда не бросили бы нечто столь драгоценное, как их промышленная база, на произвол грубых рыночных сил. Чиновники и законодатели защищают промышленность, как наседка цыплят". Чудом надо считать не быстрое развитие японской экономики, ибо японцы поступают разумно, - а именно согласие российской интеллигенции на уничтожение отечественной промышленности.
         Хотя бы сегодня мы обязаны разобраться в этом моменте, ведь речь идет о глубоком болезненном срыве в мышлении значительной части многомиллионной социальной группы высокообразованных людей. Заданная при этом срыве антирациональная структура мышления сохранилась, она воспроизводится как тяжелая болезнь. Ее надо изучать и лечить. Такое отношение к отечественной промышленности, к нашему национальному достоянию, поразило специалистов во всем мире. В докладе американских экспертов, работавших в РФ, говорится: "Ни одна из революций не может похвастаться бережным и уважительным отношением к собственному прошлому, но самоотрицание, господствующее сейчас в России, не имеет исторических прецедентов. Равнодушно взирать на банкротство первоклассных предприятий и на упадок всемирно-известных лабораторий - значит смириться с ужасным несчастьем" (А.Эмсден, М.Интрилигейтор, Р.Макинтайр, Л.Тейлор. Стратегия эффективного перехода и шоковые методы реформирования российской экономики. - Шансы российской экономики. Анализ фундаментальных оснований реформирования и развития. Вып. 1. М.: Ассоциация "Гуманитарное знание". 1996. С. 65-85).
         Наконец, тяжелое нарушение логики имеет место в последнем умозаключении Н.П.Шмелева. Вдумаемся: "Если через 20 лет в наиболее развитой части мира в материальном производстве будет занято не более 5% - значит, это и наша перспектива". Не будем уж говорить о крайнем аутизме утопии устроиться целой большой стране почти без материального производства - об утопии "золотого миллиарда" или нео-античности, то есть превращения почти всего населения Земли в разновидность рабов, во внешний пролетариат "наиболее развитой части мира".
         Разрыв в логике состоит в утверждении, что через 20 лет место жителей России - не в загоне для рабов, а именно в "золотом миллиарде". Как сказал бы Шура Балаганов, "а где же еще?" А ведь буквально за абзац до этого Н.П.Шмелев призывает к деиндустриализации России. С какой же стати она в таком случае имеет перспективу стать элементом "наиболее развитой части мира"? Где она возьмет авианосцы, чтобы заставить бразильцев и малайцев осуществлять для нее "материальное производство"?
         Надо заметить, что бредовая утопия "постиндустриализма", при котором, якобы, человечество будет обходиться без материального производства - промышленности и сельского хозяйства - культивировалась не только в воспаленном сознании прорабов перестройки. Она так и осталась, как заноза, в мозгу реформаторов. Ей, например, подвержен Г.Греф - ни много ни мало Министр по делам экономического развития РФ. В апреле 2004 г. он выдавал перлы аутистического мышления на "научной" конференции, которую живо обсуждала пресса. Вот выдержка из обзора: "...Призвание России состоит в том, чтобы стать в первую очередь не руками, а мозгами мировой экономики!" - провозгласил свой первый тезис министр. Но тут же его и дезавуировал: "Этого нельзя сделать ни за десять, ни за пять лет, но мы должны последовательно идти в эту сторону". Затем Герман Греф назвал два возможных пути развития экономики. По первому "граждане будут получать низкую зарплату и смогут конкурировать по этому показателю со странами уровня Эфиопии, а рента с монополий будет уходить на скрытые дотации неконкурентоспособной промышленности". Второй путь, который Герману Грефу кажется предпочтительным, "не только путь борьбы за рынки, но и путь создания новых рынков" - провозгласил Герман Греф и сделал странный вывод: "Могу поспорить, что через 200-250 лет промышленный сектор будет свернут за ненадобностью так же, как во всем мире уменьшается сектор сельского хозяйства".
         Сегодня большинство тех, кто недоволен реформаторами, критикует их не за ошибочный выбор пути (вектор), а за ошибочный темп изменений (скаляр). Они верят, что при неторопливой приватизации в России можно было бы построить "нормальную рыночную экономику". Тех, кто ставит под сомнение саму эту возможность, просто игнорируют. Самой этой постановки вопроса не допускали, так что никто никогда и не утверждал, что в России можно построить экономическую систему западного типа. Ситуация в интеллектуальном плане аномальная: заявления по важнейшему для народа вопросу строились и строятся на предположении, которого никто не решается явно высказать.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»