«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 62%


         Речь, конечно, не шла о том, чтобы пробивать какие-то бессмысленные вещи. Обычные глуповатые дискуссии просто слишком изматывали нас. И кроме того, они забирали много времени. Умная болтовня людей, которые никогда не управляли ни одним настоящим агентом, угнетала нас, особенно сильно раздражали их надменность и презрительное отношение к информаторам. Потому мы все больше и больше шли своей дорогой, чтобы со всей ответственностью и добросовестностью исполнить все, что нам предстояло.

МАД


         Но, с таким трудом организовав работу, мы уже едва могли с ней управиться. Нам нужно было не только курировать всю сеть источников, но также агентурных помощников и курьеров. Даже бюрократическая работа в конторе отбирала все больше времени. Мы всегда помнили о Пуллахе, но не могли оставлять без внимания и поставку материалов американцам.
         Интересно, что со временем наши отношения с коллегами из РУМО нормализовались. Так как мы не восприняли всерьез всю эту чепуху с сопроводительными формулярами для донесений, то о них скоро тихо забыли. Сотрудничество с Гансом Дитхардом значительно улучшилось. В середине 1993 года стало совершено ясно, что к нам остановятся со всей серьезностью. Мы и сами старались поддерживать с американцами равноправные отношения и вести себя с ними по-честному.
         Потому РУМО начало поддерживать наших источников и финансами. Это не было так уж просто. Все чаще для нас оставляли конверты с деньгами. Например, американцы получили от нас кучу донесений, а через несколько дней подготовили конверт с десятью тысячами долларов. На конверте было имя информатора, которому нужно было эти деньги передать. Но не было никаких правил по обращению с такого рода гонорарами для агентов, мы не получали инструкции из Пуллаха, хотя и я, и Гассинг много раз их спрашивали, как нам оприходовать и обращаться с деньгами. К нашему огромному удивлению мы потом получили инструкцию из Центра, что все полученные таким путем деньги должны выплачиваться агентам, но о них нельзя упоминать ни в одном отчете или в финансовых документах. Этот подход мы категорически отвергли. Такая практика могла открыть простор для манипуляций с деньгами каждому оперативнику. Чтобы этого не было, нужно было вести секретную бухгалтерию.
         Вторая проблема была серьезнее. Суперисточник, вроде "Мюнхгаузена", к примеру, получал в год около ста тысяч марок - половину от нас и половину от американцев. А в оперативных досье мы отмечали лишь пятьдесят тысяч, то есть, только нашу часть.
         Но если однажды американцы отказались бы больше платить свою долю, то у нас возникли бы большие проблемы с финансами. Ведь нам пришлось бы взять на себя оплату и второй половины гонорара, которой официально не было. Тут возникла бы куча вопросов, которые мы хотели предотвратить любой ценой. Потому, несмотря на противоречащие этому указания, мы вносили в наши досье обе половины жалования.
         Но была и еще одна проблема. На конвертах с американскими гонорарами всегда были написаны имена. Например, "Для Норберта / Фредди по делу "Мюнхгаузена". Сумма там не указывалась. Вначале обращение с этими деньгами, как правило, хранившимися у Темпо, вызывало нехорошие вопросы. Однажды мы решили сами выплатить "Уленшпигелю" его американскую долю гонорара. Во-первых, эти деньги и так были выделены для него, а во-вторых, мы этим ослабили бы давление на наш собственный бюджет, предназначенный для оплаты услуг источников. Но когда мы захотели взять эти деньги, оказалось, что их уже отдали другому коллеге для оплаты работы его агента. Часто мы только случайно узнавали от американцев, что они выделили для нас конверт. Вся эта процедура представлялась очень сомнительной и вызывала подозрения.
         Поток указаний на утечки информации из БНД в российскую разведку не прекращался. Фредди исписал уже не одну дюжину страниц в своем "разведывательном блокноте", как я его называл, намеками и уликами, конкретными именами и фактами. Он спросил меня, как со всем этим поступить. Мой ответ был таким: - Мы должны спрятать его в пакет и послать в управление в Пуллах. Там это все проанализируют. В Мюнхене они точно смогут что-то из этого извлечь. Потому мы передали блокнот ответственной за связь коллеге с Фёренвег. Она отправила посылочку в Пуллах. Копий мы не делали, даже для американцев.
         А потом случилось что-то совсем невероятное. Прошла неделя, а странички из блокнота Фредди снова лежали в нашем сейфе в берлинском филиале. К ним был приклеен желтый листок клейкой бумаги с такой заметкой: "Норберту и Фредди по делу иностранных разведок. Не представляется возможным оценить сообщения. Речь идет исключительно об информации, уже опубликованной в прессе. Интереса не представляет. С дружеским приветом. Херле".

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100