«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

прочитаноне прочитано
Прочитано: 8%

Поздние страсти вокруг тель-авидения


         В газете "Завтра" No 10 напечатано коллективное письмо "Телевидение, ты чье?" Под ним стоят имена нескольких весьма известных писателей, двух критиков, двух артистов, одного врача и даже одного протопопа, известного читателям "Дуэли" Михаила Алексеевича Ходанова.
         В самом начале говорится, что авторы обращаются "ко всем соотечественникам с просьбой разделить тревогу по поводу засилья на телевидении одних и тех же персон".
         Ну, разделил я вашу тревогу. И что? Да не только разделил! На страницах этой же газеты, как и других, я неоднократно писал и о засилье "персон", и - что гораздо важнее - о засилье дремучего невежества, злобной антисоветчины, клеветы на наше прошлое, похабщины. И что, говорю? Да разве я один! Мало того, Виктор Анпилов уже давно и неоднократно устраивает народные протестные шествия к стенам "империи лжи" в Останкине. Кто-нибудь из вас, подписанты, скажем, Владимир Крупин, Игорь Золотусский или Валентин Курбатов принимали участие в этих народных шествиях? Сомневаюсь, вы скорее предпочтете дать по телефону согласие на свою драгоценную подпись под таким обращением к соотечественникам, чтобы на страницах газеты выглядеть бесстрашными зачинателями борьбы. Как с неба свалились!
         Разумеется, всех названных в обращении "персон" давно пора гнать с телевидения, а таких провокаторов, как Швыдкой, и судить надо. Но дело не только в этом.
         Надеюсь, ни Василий Белов, ни Валентин Распутин, ни Юрий Назаров и другие письмо это не читали, ибо оно составлено кустарно, неграмотно, напичкано злобной клеветнической антисоветчиной, - словом, оно не только бесталанно, но и отталкивает читателей. Я имею в виду не тех чистюль, которых отталкивает уже одно неумение борца за справедливость правильно запятые расставить или то, что он пишет "одни и те же персонажи". Вопрос серьезней.
         Нет никаких сомнений, что писал обращение - видно по манере - давний и постоянный сотрудник газеты искусствовед Савва Ямщиков, закоснелый антисоветчик, в прошлом приятель - не знаю, чей больший - то ли Познера, то ли Швыдкого, которым, по его собственным рассказам, оказывал некоторые деловые услуги.
         О Ямщикове надо сказать особо. Впервые он заинтересовал меня гневным протестом против второго памятника Достоевскому в Москве по той причине, что, во-первых, писатель был "скромен до болезненности"; во-вторых, в Москве он всего лишь "только родился и жил маленьким". Я был изумлен. Да разве памятники ставят лишь таким нескромникам, как Пушкин, писавший, что к нему "не зарастет народная тропа", или Маяковский, восклицавший: "Славьте меня! Я великим не чета!" Да и никакой особой, тем паче болезненной скромностью Достоевский не отличался, он знал себе цену - чего стоит хотя бы его возмущение тем, что Толстому издатели платили по тысяче рублей с листа, а ему только пятьсот. А кроме того, неужели и в шестнадцать лет, окончив московский пансионат Леонтия Чермака (это, грубо говоря, вроде нашей десятилетки), писатель все еще оставался "маленьким"?.. Позже я был тронут взволнованным рассказам Ямщикова о гневном осуждении Кровавого воскресенья 1905 года А.П.Чеховым, которого тогда уже не было в живых.
         Ямщиков напечатал в газете много бесед с известными и малоизвестными людьми главным образом антисоветско-церковного склада. Разумеется, иногда это интересно, но порой кое-что в них просто ошарашивает. Вот, допустим, примечательная беседа с тележурналистом Виктором Правдюком, о лживом, невежественном и прогерманском фильме которого о Второй мировой войне обстоятельно писала "Завтра" три или четыре раза. Для общего уровня беседы характерен, например, такой эпизод. Правдюк говорит: "У меня Маяковский вызывает большие сомнения". Для антисоветчика это естественно. Но о каких сомнениях речь - о биографических, художественных, политических? Молчит. Однако тут же выясняется, что речь идет о сомнениях морально-политических. Какие же основания? Оказывается, говорит, "под некрологом Маяковского первой стоит подпись Якова Агранова, заместителя Ягоды", а последней - какого-то Эльберга. Допустим, да, оба они были мерзкими людьми, за что в 1938 году Агранова и расстреляли. Но Маяковский-то какое отношение имеет к подписям под своим некрологом? Это ж не послесловие к прижизненному собранию сочинений. Или Правдюк думает, что перед тем, как застрелиться, поэт позвонил Агранову и сказал: "Яков, тут такое дело. Я, видишь ли, через полчаса уйду в мир иной, так ты, пожалуйста, не забудь свою подпись поставить под некрологом. И Эльбергу передай мою просьбу. Уж, пожалуйста. Век не забуду... Ну, пока!"

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»



 
Яндекс цитирования Locations of visitors to this page Rambler's Top100