«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»

Прочитано: 9%

         Из зала кто-то крикнул: "Но у него было несколько партийных выговоров! Тихоньким их не давали!"
         - Давали всяким! Не знаю, сколько у него было выговоров, но, во всяком случае, они не помешали ни его многочисленным изданиям-переизданиям вплоть до собрания сочинений, ни большому ордену, ни членству в правлении Союза писателей, ни бесчисленным зарубежным поездкам...
         А последний выговор дали ему совершенно справедливо, за то, что он выступил с невежественными и оскорбительными измышлениями об Отечественной войне, о Красной Армии. Я готов с кем угодно говорить о просчетах, ошибках, преступных упущениях в ходе войны, но не с этим человеком: пребывая в цветущем солдатском возрасте, он всю войну просидел за толстой Кремлевской стеной, а сейчас вот поучает нас - "Не так воевали".
         Снова голос из зала: "Последний выговор с него был снят!"
         - Ну, сейчас мы еще не то видим, бандеровцам памятники ставят. Пожалуй, скоро придумают медаль для тех, кто улизнул от фронта... И вот Солоухин, пробыв в партии без малого сорок лет, перебежал в беспартийные. Это не первая его перебежка. Не так давно из рядов хулителей Пастернака он попытался на телеэкране перебежать в ряды хвалителей. Увы, не удалось! Телезрительница Цимберова схватила перебежчика за штанину: "Позвольте, сударь, как это называется? Неужели вы никогда не слышали песню, в которой поется: "Мужчины, мужчины, мужчины! Вы помните званье свое!" Да, - продолжал я, - есть мужское отношение к жизни и к истории. Об этом прекрасно сказано у Александра Зиновьева... Вы помните, как вдохновенно писал Владимир Алексеевич о партии, о Ленине, о коммунизме...
         - В студенческую пору, - бросил из президиума Владимир Ильич.
         - Не только, - возразил я. - Писал и позже. И многократно переиздавал. Вспомните величественные строки об известной встрече Ленина с Гербертом Уэллсом. Воспев мудрость, прозорливость и мужество вождя, поэт закончил свою оду так:

         Что ж, мечтатель Уэллс, слышишь нынче меня
         Под чугунным надгробьем, замшелым и ржавым.-
         Что, Россия во мгле? Нет, Россия в огнях!
         Нет, в сверканье и славе родная держава!
         Это знамя Советов пылает огнем,
         Освещая потемки австралий и азий.
         А о Марсе мечтать? Мы мечтаем о нем.
         Коммунистам - и это не область фантазий!

         - Сильные, искренние стихи, - сказал кто-то в первых рядах.
         - Да, искренние, - согласился я. - А вот теперь этот человек и устно и письменно поносит Ленина. Я согласен - человек имеет право на перемену взглядов, позиций, даже своей концепции мира. Но только при одном непременном условии: если это делается бескорыстно. А здесь?
         С одной стороны, здесь перед нами то, что я назвал бы затянувшейся драмой девственного сознания. Наша пропаганда, а во многом и наше искусство долго рисовало Ленина похожим на уютного и добренького рождественского дедушку. И вот писатель жил в полной уверенности, что так оно и есть. Не задумывался о том, как совершаются революции, какие существуют пути и средства в борьбе за власть, что такое гражданская война. "А ведь мыслитель, сердцевед! И однако же, представьте, не задумывался и потому сохранил свою интеллектуальную девственность до 66 лет. А на 67-м попался ему в руки том Ленина, он его прочитал и пришел в ужас: Ильич-то, оказывается, бывал порой весьма суров, даже жесток и не слишком был озабочен тем, что скажут о нем потомки. Ай-я-яй!.. Ну действительно, в таком возрасте потерять заскорузлую девственность - это настоящая драма. В кошмарном состоянии души написал поэт статью о своей персональной драме и побежал с ней в журнал.

«««Назад | Оглавление | Каталог библиотеки | Далее»»»